Боевое крещение советский легкий танк Т‑26 получили в Испании.
18 июля 1936 года в этой стране начался мятеж против правительства республики, возглавленный генералом Франсиско Франко. Мятеж поддержала большая часть армии гражданской гвардии и полиции. Высадив Африканскую армию в континентальной Испании, в течение нескольких недель Франко захватил половину территории страны. Но в крупных промышленных центрах севера – Мадриде, Барселоне, Валенсии, Бильбао и других мятеж не удался. В Испании началась гражданская война.
Уступая просьбе республиканского правительства, правительство СССР приняло решение продать испанцам военную технику и направить в Испанию военных советников, в том числе и танкистов.
26 сентября 1936 года в порт Картахена прибыла первая партия из 15 танков Т‑26, которые предполагалось использовать для обучения испанских танкистов. Но обстановка осложнилась, и эти танки пошли на формирование танковой роты, командование над которой принял капитан РККА П. Арман. Уже 29 октября рота вступила в бой.
1 ноября нанесла удар танковая группа полковника С. Кривошеина, в состав которой входили 23 Т‑26 и девять бронеавтомобилей. При этом на части машин были испанские экипажи.
С начала декабря 1936 года в Испанию в массовом порядке начали прибывать танки Т‑26 и другая военная техника, а также личный состав во главе с комбригом Д. Павловым. Командиры и механики ‑ водители были кадровыми военными. Направленными из лучших частей и соединений Красной Армии: механизированной бригады имени Володарского (г. Петергоф), 4‑й механизированной бригады (г. Бобруйск), 1‑го механизированного корпуса имени К.Б. Калиновского (г. Наро‑Фоминск). На основе почти 100 единиц прибывшей техники и личного состава началось формирование 1‑й Республиканской танковой бригады. Главным образом за счет советской помощи к лету 1938 года армия республиканцев располагала уже двумя бронетанковыми дивизиями.
Всего же до конца гражданской войны Советский Союз поставил республиканской Испании 297 танков Т‑26 (поставлялись только однобашенные машины образца 1933 года). Эти машины принимали участие практически во всех боевых операциях, проводившихся армией республиканцев, и показали себя с хорошей стороны. Немецкие Pz.1 и итальянские танкетки CV3/33, имевшие только пулеметное вооружение, были бессильны против Т‑26. Последнее обстоятельство можно проиллюстрировать на следующем примере.
Во время боя у селения Эскивиас танк Т‑26 Семена Осадчего таранил итальянскую танкетку CV3 и сбросил ее в ущелье. Вторая танкетка также была уничтожена, а две другие повреждены. Соотношение потерь иногда было еще большим. Так, в период сражения под Гвадалахарой за один день 10 марта взвод из двух Т‑26 под командованием испанца Э. Феррера подбил 25 итальянских танкеток!
Следует подчеркнуть, что советским танкистам противостоял достойный противник. Пехота мятежников, особенно марокканская, неся большие потери от действий танков, не покидала окопов и не отходила. Марокканцы забрасывали боевые машины гранатами и бутылками с бензином, а когда их не было, солдаты противника с винтовками наперевес бросались прямо под танки, били прикладами по броне, хватались за гусеницы.
Боевые действия в Испании, продемонстрировавшие, с одной стороны, превосходство советских танков над немецкими и итальянскими в вооружении, с другой стороны, выявили и их основной недостаток – слабость бронирования. Даже лобовая броня Т‑26 легко пробивалась немецкими и итальянскими противотанковыми пушками.
Первой боевой операцией Красной Армии с применением танка Т -26 в Японском конфликте.
Первой боевой операцией Красной Армии, в которой участвовали танки Т‑26, стал Советский ‑ Японский вооруженный конфликт у озера Хасан в июле 1938 года. Для разгрома японской группировки советское командование привлекло 2‑ю механизированную бригаду, а также 32‑й и 40‑й отдельные танковые батальоны. Советская танковая группировка насчитывала 257 танков Т‑26, в том числе 10 ХТ‑26, три мостовым укладчиком СТ‑26, 81 БТ‑7 (в разведывательном батальоне 2‑й механизированной бригады) и 13 самоходных установок СУ‑5‑2.
Еще до начала боевых действий 2‑я механизированной бригады понесла существенные потери. 27 июля, за три дня до выступления в район боев, арестовали ее командира комбрига А.П. Панфилова, начальника штаба, комиссара, командиров батальонов и ряда других подразделений. Всех их объявили врагами народа. В результате 99 % командного состава составляли вновь назначенные люди, что негативно сказалось на последующих действиях бригады. Так, например, из ‑за плохой организации движения колонн и спешки марш протяженностью всего в 45 км бригада прошла за 11 часов!
При этом часть подразделений из ‑ за полного незнания маршрута движения довольно долго блуждала по городу Ворошилов ‑ Уссурийский.
При штурме занятых японцами сопок Богомольная и Заозерная наши танкисты натолкнулись на хорошо организованную противотанковую оборону. В результате было потеряно 85 танков Т‑26, из них 9 – сожжены. После окончания боевых действий 39 танков были восстановлены силами воинских частей, а остальные ремонтировались в заводских условиях.
Основная тяжесть боевых действий танковых частей в Монголии у р. Халхин ‑Гол «легла на плечи» колесно ‑ гусеничных танков БТ. По состоянию на 1 февраля 1939 года в составе 57‑го Особого корпуса имелось всего 33 танка Т‑26, 18 ХТ‑26 и шесть тягачей на базе Т‑26. «Бэтэшек», для сравнения, насчитывалось 219 единиц. Мало изменилась ситуация и в дальнейшем. Так, на 20 июля 1939 года в частях 1‑й армейской группы имелось в наличии 10 танков ХТ‑26 (в 11‑й танковой бригаде) и 14 Т‑26 (в 82‑й стрелковой дивизии). К августовским боям число «двадцать ‑шестых», главным образом химических, немного увеличилось, но все равно они составляли сравнительно небольшой процент от общего числа участвовавших в боях танков. Тем не менее использовались они достаточно интенсивно.
По результатам боя было выявлено, что Т‑26 – показали себя исключительно с хорошей стороны, прекрасно ходили по барханам, очень большая живучесть танка. В 82‑й стрелковой дивизии был случай, когда в Т‑26 было пять попаданий из 37‑мм орудия, разнесло броню, но танк не загорелся и после боя своим ходом пришел на сборный пункт аварийных машин. Танки Т — 26 легко пробиваются Японской 37‑мм пушкой.
