По конструкции и внешнему виду Т‑50 сильно напоминал «126‑й», но имел и существенные отличия. Он создавался с учетом опыта боевого применения танков в финской войне и результатов испытаний в СССР немецкого танка Pz.3. Которые проводились летом 1940 года. Листы корпуса советского легкого танка Т‑50 соединялись сваркой и располагались под большими углами наклона. Максимальная толщина лобовой и бортовой брони корпуса и башни была уменьшена с 45 до 37 мм. Кормовой лист корпуса стал 25‑мм, а толщина крыши и днища увеличилась до 15 мм. В верхнем лобовом листе с незначительным смещением влево находился люк механика ‑ водителя со смотровым прибором. Еще два прибора наблюдения устанавливались в лобовых скулах корпуса.
Башня – сварная, обтекаемой формы напоминала башню танка Т‑34, но отличалась от нее размещением трех членов экипажа. В задней части крыши башни была установлена командирская башенка и восемь смотровых щелей которой закрывались броневыми заслонками. Командирская башенка, а точнее идея расположения была взята у немецкого танка Pz. 3. В башенке имелся небольшой лючок для сигнализации. Для посадки членов экипажа в башню предназначались два прямоугольных люка в крыше. Дверца в кормовом листе служила для демонтажа пушки. В бортах башни располагались приборы наблюдения наводчика и заряжающего, закрываемые круглыми броневыми крышками.
Не совсем типичным для советских танков был состав вооружения. С 45‑мм пушкой и спарены два 7,62‑мм пулемета ДТ. Так же как и у немецкого танка Pz. 3. Радиостанция КРСТБ размещалась в башне танка рядом с местом командира.
За счет уменьшения толщины броневых листов снизилась масса танка до 13,8 т, а так же благодаря внедрению принципа дифференцированного бронирования.
А после установки двигателя В‑4 мощностью 300 лошадиных сил, удалось добиться существенного прироста скорости. Танк стал набирать скорость до 52 километров в час. Два топливных бака общей емкостью 350 л обеспечивали запас хода по шоссе до 344 км. В ходовой части были применены опорные катки с внутренней амортизацией и индивидуальная торсионная подвеска.
Серийный выпуск легкого танка Т‑50 должен был осуществляться на заводе № 174. При этом с 1 января 1941 года производство Т‑26 на нем было прекращено. Однако перестройка производства для технологически более сложного Т‑50 шла очень медленно. Серьезные трудности возникли и с освоением выпуска на харьковском заводе № 75 дизельного двигателя В‑4. А ведь танком Т‑50 предполагалось заменить в войсках Т‑26, и по первоначальному плану перевооружения автобронетанковых войск Красной Армии он должен был быть самым массовым. В 1940–1941 годах этот план, подвергся корректировке в результате принятия решения о формировании механизированных корпусов. Но и для них было необходимо никак не меньше 14 тысяч Т‑50.
Ценой неимоверных усилий в 1941 году удалось выпустить 50 танков Т — 50. В августе завод № 174 был эвакуирован – большей частью в г. Чкалов (Оренбург) где в декабре возобновил выпуск танков. Попытка развернуть производство Т‑50 на заводе № 37 в Москве не увенчалась успехом. Главным сдерживающим фактором в производстве Т‑50 были двигатели. Приоритет в плановых заданиях отдавался дизелю В‑2. Поэтому 13 октября 1941 года ГКО принял решение о строительстве двух заводов в Барнауле, одного по производству танков Т‑50 и второго – по изготовлению для этих танков дизелей В‑4. Однако 6 февраля 1942 года в соответствии с решением ГКО производство Т‑50 и двигателей к ним было прекращено вообще. Завод № 174 в Чкалове выпустил всего 15 танков в 1942 году и перешел на производство Т‑34
О боевой судьбе танков Т‑50 информации очень мало. Тем не менее известно, что в августе 1941 года в 1‑й танковой дивизии, дислоцировавшейся в Ленинградском военном округе и принимавшей участие в боях в районе Кингисеппа, имелось 10 танков этого типа. Осенью 1941 года несколько Т‑50 находились в составе войск 7‑й армии, оборонявшихся на Петрозаводском направлении. В ходе этих боев одна такая машина была захвачена финнами и эксплуатировалась вплоть до конца 1954 года.
Что касается Красной Армии, то один танк Т‑50, например, числился в составе 5‑й гвардейской танковой бригады еще в 1943 году.
Достоверных сведений о том, как показали себя легкие танки Т -50 в боевых действиях, нет. Однако нет никакого сомнения в том, что советский легкий танк Т‑50 оказался наиболее конструктивно отработанным и сбалансированным из принятых на вооружение накануне Второй мировой войны. И можно назвать его оптимальным по совокупности боевых и эксплуатационных качеств.
По вооружению, бронированию и подвижности он превосходил или же не уступал германскому среднему танку Pz.3. К томе же был значительно меньше его по габаритам и боевой массе. В конструкции башни можно отметить и недостатки. Даже при условии размещения в башне 45‑мм пушки трем танкистам было в ней тесно. Поэтому командирскую башенку пришлось сместить к правому борту. А командиру приходилось сидеть вполоборота к оси танка. Возможно, имело смысл ограничиться двухместной башней с большим количеством приборов наблюдения, как у «объекта 126». Для легкого танка это было приемлемо. Все зарубежные аналоги, основные легкие танки Второй мировой войны, – Stuart, Valentine и даже созданный в 1944 году Chaffee – имели двухместные башни.
